|
|
|
|
Анна Федина
"А нас опять на край света другим помогать несет…"
(О. Митяев)
Сентябрь. Ставший уже привычным обычный лондонский день в Москве: серое небо, сквозь которое временами слабо просвечивает солнечный круг, смог, туман, а на душе у прохожих, естественно, сплин или просто русская хандра, как писал когда-то поэт. Но не всеми овладела скука: есть еще те, кто заметил, что серость небосвода - прекрасный фон для удивительного калейдоскопа, наблюдать который можно только в лесу. Вот почему так много людей встретилось мне на одной из тропинок, в национальном парке "Лосиный остров".
Тропинка закончилась у ворот в конюшню (эх, зайти бы!), но нужная мне калитка с надписью "Дом русского быта" располагалась напротив. На двери дома записка:"Вы попали. Доступ к телу тут". Впрочем, и без прилагаемой схемы я бы нашла дорогу: из-за угла доносился звук электрорубанка. Вот он, Владимир Викторович Комов, врач, старший научный сотрудник НИИ физико-химической медицины, доцент Российского Государственного Медицинского Университета, вырезает узоры на деревянных столбах.
-Привет! Можешь погулять минут 15? Я как раз закончу, а ты воздухом подышишь. Один воздух уже стоит того, чтобы сюда ездить, - сказал мне Владимир Викторович, и я отправилась… на конюшню.
Но вот очередной столб готов, инструменты собраны, одежда и волосы очищены от опилок - мы заходим в дом, и начинается разговор.
-Владимир Викторович, чем вы тут занимаетесь, для чего эти столбы?
-В середине октября в "Лосином острове" откроется "Тропа вятичей" - эколого-исторический экскурсионный маршрут, рассказывающий о том, как жили и во что верили наши предки. А для наглядности будут стоять знаки, посвященные некоторым славянским божествам: Перуну, Живе (богине жизни), богам воды и земледелия. Эти-то знаки я и вырезаю.
-Как вы стали ездить в экспедиции?
-Учась в школе, я был членом районного пионерского штаба. Мы организовывали пионерскую жизнь в районе, а, помимо всего прочего, для нас штаб был просто очень хорошим клубом. Эти добрые товарищеские отношения сохраняются до сих пор. Когда я сына Витьку привел в "Паганель" (школа авторской песни под рук. Дмитрия Беленького, с которой, собственно, и начались наши экспедиции, я в них тоже участвовала - А.Ф.), то сам характер взаимоотношений, который там был, чем-то напомнил мне наш пионерский штаб. Посему я, мягко говоря, подсел на эту гитарную школу. Ребята там уж больно интересные. А, кроме того, в пионерском штабе в нас вложили какие-то вожатские качества - мне с ребятами нравится общаться. (Может быть, поэтому сейчас и преподаю).
Когда в 1999 году Витька приехал из своей первой экспедиции в "Смоленское Поозерье" и начал рассказывать, меня это, естественно, заинтересовало. А на следующий год, непонятно почему, Дмитрий Беленький предложил мне поехать туда помощником руководителя - я и не отказался. До сих пор не жалею об этом.
Помнишь - мне первое время, вместо того, чтобы заниматься организацией вашей жизни, пришлось строить нары, навес, скамейки. Соответственно, ни мне, ни Светлане (еще один помощник, вернее, помощница руководителя экспедиции - А.Ф.), занимавшейся кухней, не пришлось реализовать свои задумки о том, как сделать нашу жизнь интереснее. А жаль…
- Ну, нам и так скучать не приходилось: вечер, посвященный началу Великой Отечественной войны, шашлыки под проливным дождем, незабываемый поход на Демидовские высоты…
Зато какое интересное продолжение получило то, что вы занимались устройством быта: для нас экспедиции закончились, а вы все ездите и ездите.
- Так уж получилось, что в 2001 году детской экспедиции не было, но руководство парка предложило Дмитрию приехать помочь им оборудовать Экотропу, сделать аншлаги. Так как поехали мы маленькой группой, то быстро сдружились и отлично провели время. Но оборудовать успели всего две беседки, подновили скамеечки, сделали столы на стоянках, мостки на заболоченном участке тропы.
(А еще, по словам очевидцев, Владимир Викторович вырезал несколько чудесных лебедей (лебедь - эмблема национального парка "Смоленское Поозерье"). И это далеко не первое его "художественное" произведение: в 2000 году во время экспедиции у одной из девушек был день рождения, ей подарили настоящую деревянную книгу со страницами, обложкой и переплетом; в день 15-летия Виктора, также участвовавшего в экспедиции, на нашем экспедиционном бивуаке был установлен деревянный "тотем" в человеческий рост, который до сих пор украшает визит-центр Бакланово, а в конце экспедиции руководителю вручили деревянную кольчугу - и все это было сделано при его деятельном участии. Думаю, и руководство "Лосиного острова" останется довольно мастерством этого волонтера. Кстати, деревянный прототип стрелки, на которую вы кликаете, заходя на сайт Волонтерского центра, тоже был сделан Комовым - А.Ф.).
- Этим летом на сайте Волонтерского центра появилось ваше резюме. Куда вы, в итоге, поехали?
- Я попал в Нижне-Свирский заповедник. Там такие люди! Вот о ком писать надо! Представляешь, приезжаю в визит-центр, встречает меня зам. директора заповедника Василий Георгиевич Вичкунин и в первый же день дает ключи от своей комнаты со словами, что в ней есть ключи ото всех помещений. Это значит, что ты к нам приехал - ты наш, ты пользуешься всеми правами и разделяешь все обязанности. Вот это, по-моему, самое главное в отношении к волонтеру.
Да и вообще, народ там какой-то заповедный. На Свири лодки стоят с веслами, с заправленными моторами, веревкой к колышку примотанные. В Москве что-то подобное разве можно представить?
- Чем вы там занимались?
- Первые 2 дня В.Г. Вичкунин смотрел, на что я способен: просил меня сетки на окна приколотить, рамы подогнать. Потом, видимо, понял, что бросать меня на строительство мостика, который рабочие могут топорами сделать, нерационально, в итоге, я вырезал аншлаги. Вообще-то, когда я только приехал, я краем глаза увидел перечень работ, которые он мог бы мне предложить, так что я в любом случае без дела бы не остался. Мне кажется, это и есть нормальный подход к волонтерству: каждому приехавшему волонтеру должна найтись работа, причем результаты его труда должны быть востребованы. Еще один пример хорошего отношения к людям: пока я работал, Василий Григорьевич периодически заходил, давал рекомендации, советовал, но при этом еще и спрашивал, не нужно ли чего, всего ли достаточно для нормальной жизни и работы.
- А, помимо работы, какие-то впечатления остались?
- Я периодически ходил в маршруты с группой ребят, которые приехали изучать работу заповедника. Идем как-то по тропе: перед нами сосна, старая, искореженная, иголок уже нет - мертвая, но зато необычайно красивая. Подходим поближе: рядом разворошенный муравейник. "Ну, на 20 минут с бурым мишкой разошлись", - говорит наш инструктор, и мы идем дальше. А одна местная бабка вышла из дома и на поле среди коров увидела медведицу с медвежонком.
В другой раз мы видели орлана-белохвоста - символ Нижне-Свирского заповедника. Был маршрут по Свири до Ладоги на корабле, был маршрут с ихтиологами. Однажды, идя вдоль заповедного берега, наткнулись на моторку. В результате, у меня на видеопленке есть оперативный материал - захват браконьера. Оказалось, что народ пробрался в заповедник с корыстной целью - набрать черники и затем продать ее. Чернику отобрали, браконьеров выдворили с заповедной территории.
Но самое сильное впечатление у меня осталось от леса. Дело в том, что это лес, в котором за последние примерно 20 лет человек не сделал ничего. Дерево упало - оно так и лежит; пожар случился - потушили и больше никаких мероприятий. А работники заповедника наблюдают, что происходит с лесом в подобных условиях. И, главное, убеждаются, что лес может обойтись без нашего вмешательства, он не глупее нас, и учатся общаться с ним на равных. И пытаются научить этому других.
- Каковы, как говорится, ваши творческие планы?
- Пока здесь, в "Лосином острове", есть работа. Когда проект этой тропы будет завершен, я бы хотел предложить руководству парка кое-что сделать по "Дому русского быта", немножко его обустроить. А летом? Очень бы хотелось поехать на море: давно я там не был. Но, вероятнее всего, я снова окажусь в Нижне-Свирском заповеднике, тем более что там надо кое-что доделать.
- Почему возникает желание в свой собственный отпуск ехать куда-то работать?
- Это не просто работа: это сочетание интересной работы с нормальным отдыхом. Я - счастливый человек. То, что для меня - увлечение, кем-то востребовано и кому-то полезно. К тому же иногда необходимо отдохнуть от активного общения. За год устаешь от Москвы, от суеты. А приезжаешь в Парк или заповедник - там тихо, спокойно, птички поют, медведи гуляют. Единственное, что нарушало наш покой в Нижне-Свирском заповеднике, были журавли, которые будили нас по утрам. Перед домом было поле, и на нем они пацанят на крыло ставили. Гвалт стоял неописуемый: видимо, инструктора не очень лестно отзывались о своих учениках. Как, частенько, и мы… По-видимому, такова доля у всех учителей, а не только среди людей.
- Откуда такая любовь к дереву, к работе руками?
- Мой дед жил в Расторгуево, в поселке Сухановской больницы, а я там всегда проводил каникулы, и любимым местом у меня был сарай и верстак рядом с ним. Там я кораблики делал: уж больно на флот хотел попасть. Но с очками мне на флоте делать было нечего. В какой-то книге была такая фраза: "Для меня на корабле одно место - мостик". Так вот, для меня там была бы одна должность - инженер, что меня мало прельщало.
- Где сейчас работаете?
- Поселок-то был больничный, и у моих друзей родители были классными врачами. И о медицине я в детстве тоже мечтал. До моря… Я - врач, работаю старшим научным сотрудником лаборатории клинической иммунологии НИИ физико-химической медицины Минздрава России. При нашей лаборатории создан Республиканский центр экстракорпоральных методов лечения (методов, где применяется физическое и химическое воздействие на организм), я им руковожу. Таким образом, я врач-вампир: занимаюсь очисткой крови. Но помимо непосредственной очистки крови, эти методы хорошо воздействуют на иммунитет, на другие системы организма. Это позволяет применять их для лечения очень многих заболеваний. В этом и есть моя основная работа - разработка, изучение и внедрение в практику новых методик гемосорбции, плазмафереза и других "вампирских" методов. Этим методам я учу студентов на медико-биологическом факультете РГМУ. Этому обучаю и врачей в системе последипломной профессиональной подготовки.
- Есть чем гордиться…
- Да ладно. Людей больше удивляет, что у меня уже 2 внука. Да и то, это заслуга не моя, а дочери.
- Что же заставляет руководителя Республиканского центра с вечера пятницы по вечер воскресенья вырезать столбики в национальном парке? Почему не поехать на дачу? Не поваляться перед телевизором?
- Перед телевизором валяться - это не по мне. Как говорится, лучший отдых - смена вида деятельности. На даче, когда строились, проснулся и, пока не стемнеет, с деревяшками возишься, и все равно за выходные отдыхаешь. А у работы в парке есть еще один плюс: сочетание приятного с полезным. Я не люблю бесцельно чем-то заниматься. Глупо делать то, что никому не будет нужно. Даже если я в лесу нашел какую-то ветку и сижу из нее что-то мастерю, редко бывает, чтобы я ее выкинул - кому-нибудь подарю. При условии, конечно, что что-то путное получилось.
Может быть, детская пионерская закваска: сначала думай о Родине, а потом о себе, тоже свою роль играет. Потому что паркам и заповедникам надо просто помогать, собственных средств им не хватит. В ООПТ работают энтузиасты: люди получают крохи, а работу выполняют огромную. Я слышал, как в Нижне-Свирском егеря, лесничие по рации между собой переговаривались: они по-настоящему болеют душой за свой заповедник. Рассказывали, как по весне был пожар - горели тростники, огонь подходил к лесу. Так у двоих сапоги сгорели, а они продолжали тушить! Наверное, самое главное качество в нашем менталитете - бескорыстие. В заповедниках работают, в первую очередь, бескорыстные люди. Общение с ними мне доставляет удовольствие, может быть, поэтому я и тут.
А потом, у меня есть любимая поговорка: "Профессия врача ярка и многогранна". На прошлой неделе, например, я работал сантехником: мойки в своей лаборатории устанавливал. У нас в научной медицине на это средств не выделяют - приходится выкручиваться. Поэтому, когда меня видят то с молотком, то с гаечным ключом - не удивляются. На следующей неделе буду электриком - надо аквадистиллятор подключить. Одно слово - врач.
- А на что-нибудь еще, помимо работы, семьи, волонтерства, время остается?
- Книгу, если она хорошая, читаю с удовольствием. Но у меня, как в анекдоте: "Чукча не читатель, чукча - писатель". Вот и я пишу. Правда, вот уже год не могу сесть и написать учебник - перенести на бумагу то, что рассказываю на лекциях. К маю его уже надо было издать. Впрочем, студентам моих лекций хватает, а вот деканат требует. Но, видно, пока не прижало до конца. Так что, читаю детективы в транспорте.
А вообще, люблю рисовать, петь (это, наверное, единственное, что люблю делать, из того, что не умею. Поэтому и тянуло к "Паганелю"). Мечтаю освоить гитару, но руки не доходят, по-видимому - лень. А если серьезно - то для этого требуется особое состояние души и много-много времени, а это не всегда совпадает. Мне 47 лет, и мне все еще интересно помотаться, посмотреть. Мне просто интересно жить, жить со всем, что в этой жизни встречается!
Беседа записана в сентябре 2002 года
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|